Художнику необходимо помнить: результат его работы должен быть полезен и служить общественному взаимопониманию. А это значит, что шрифт должен быть ясным и понятным. Главное его назначение — верно передавать содержание, выражаться целенаправленно и по возможности немногословно.
Сплав конкретно-всеобщих и единичных признаков есть то особенное в шрифте, что можно назвать единством стиля. В нем слиты воедино индивидуальные черты со всеобщими признаками. Такой единичный признак, как качественная определенность, выражается в типе шрифта или типизированных основных группах. Например, гуманистическая антиква или группа шрифтов типа гуманистической антиквы; классицистическая антиква или группа шрифтов типа классицистической антиквы; рубленый (гротеск) или группа рубленых (гротесковых) шрифтов и т. д. Как мы видим, этот единичный признак (как и последующие) неполно входит в особенное, то есть в стиль. Поэтому нельзя смешивать понятия тип шрифта и стиль, что нередко встречается в обиходной, разговорной речи (в книге «Шрифт и шрифтовой плакат» был применен как обиходный термин «стилевое единство» в примере предпочтительного сохранения единства типа шрифтов, применяемых в одном каком-то произведении, например в плакате).
Под индивидуальностью шрифта следует понимать рисунок или гарнитуру, разработанную автором или коллективом авторов. Например, шрифт Лазурского, гарнитура Банниковская, Бодони, журнальная рубленая и др. Сюда можно отнести множество безымянных оригинальных шрифтов, исполняемых художниками-оформителями.
Своеобразие шрифта выявляется при сравнении его с другим шрифтом. Причем, помимо формальных признаков, в сравнении их обнаруживаются различные эстетические ассоциации. Так, рубленый шрифт может нам казаться слишком рациональным, аскетичным, излишне конструктивным по сравнению с гуманистической антиквой. Сама же гуманистическая антиква по сравнению с классицистической более строга и монументальна и т. д. В зависимости от темы, «иллюстрируемой» шрифтом, ему можно придать ту или иную эмоциональную окраску: от спокойного до динамичного, от строгого, монументального до веселого, декоративного, от романтического до сатирического. Этим перечень возможных ассоциаций, разумеется, не ограничивается.
Особенное в искусстве шрифта, выражающееся в современности стиля, есть не что иное, как всеобщее, реализованное в единичном, закон единства с реальными условиями и формами его осуществления. Так, шрифт во всей своей индивидуальности обнаруживает всеобщее, выражает достигнутый современный уровень, выступая как особенное. Познание искусства шрифта, восходя от единичного ко всеобщему и лишь затем к особенному, воссоздает предмет во всем его многообразии и богатстве формальных и содержательных связей.
и.